Право быть - Страница 31

Что происходит с пузырём, когда его протыкают? Разумеется, он лопается. Белесая плёнка на запястье Роллены не стала исключением, разлетевшись во все стороны, и теперь можно было хорошенько рассмотреть драгоценный дар Опоры: бронзового орла, сложившего крылья полукругом.

— Запомните, она будет служить вам ровно сутки, начиная с этого часа.

— А потом? Мы должны будем её вернуть?

— Зачем? — пожал плечами старик. — Она сама вернётся. Туда, откуда возникла.

Странное уточнение. Заглянем поглубже, скажем, на Третий Уровень?

Замечательная работа, другие слова на язык не идут. Трудно сказать, из чего был создан сам пузырь, но он служил своего рода скорлупой, замыкающей на себя Нити, исходящие из Оконечных узлов, почему снаружи и не чувствовалось ни малейших следов магии, а теперь, когда оболочка сломана, контур заклинания из закрытого превратился в открытый. Плетение несложное, хотя и весьма плотное, каких-то особых качеств магия, вложенная в орла, не имеет, и всё же... Выплетать сеточку с такой маленькой ячеёй — крайне кропотливый труд, стало быть, он был жизненно необходим. Для чего же? Если взглянуть на течение Силы по Нитям...

Изящное решение. Хочется поаплодировать неизвестному мастеру-заклинателю. Раскрытый контур не может быть долговечным, это известно всем, но в малой королевской печати, лежащей сейчас на запястье девушки, магия преследовала помимо прочих ещё одну забавную цель. Судя по всему, к окончанию суток печать рассыплется на мелкие осколки, а может, разлетится в пыль. Как сказал старик? Вернётся туда, откуда возникла? Всё верно, прах вернётся к праху. Надёжная страховка от злоупотреблений, ничего не скажешь! Интересно, Ксаррон надоумил Опору так поступить или они сами не лыком шиты?

— Ай! — взвизгнула вдруг Роллена и тряхнула рукой.

— Что случилось?

— Она... Кусается. И не снимается!

— Не бойтесь, никакого вреда эта вещица вам не причинит, — успокоил старик. — Зато не стоит опасаться, что вы её потеряете, только и всего...

Девушка покраснела и опустила кружевную манжету, пряча печать от посторонних глаз, а я вдруг понял, что начинаю злиться. Зачем так гнусно шутить? Да, понимаю, в каждой службе свои забавы, но нарочно пугать человека, который и так сейчас вне себя от волнения? Ещё одна попытка показать Роллене, что её никто не ждёт в Опоре? Или просто невинное развлечение пожилого человека? Что бы это ни было, прощения оно точно не заслуживает.

— А теперь позвольте откланяться, молодые люди. Об исполнении поручения вас спросят, когда придёт срок.

И он шаркающими шагами неспешно отправился прочь, с видимым удовольствием вдыхая свежий речной воздух.

Роллена несколько минут смотрела вслед удаляющемуся посыльному, пока ещё можно было разглядеть каждую прядь седых волос, по ткани кафтана спускающихся на широкую спину, потом упрямо подняла подбородок, поворачиваясь в мою сторону:

— Значит, мне печать нужнее, чем тебе?

Конечно, ведь на крайний случай у меня есть серебряный зверёк, искусно копирующий знак Мастера. Впрочем, шучу. Я знаю, почему ты спрашиваешь. Тебе нужна причина, которая направила мои действия, очень нужна, можно сказать, жизненно необходима. Но разве я могу дать ответ, достойный нас обоих? Уж лучше промолчать, криво улыбнувшись, и пусть девушка думает что угодно и как угодно.

Защита необходима тому, кто не представляет себе всё многообразие опасностей, таящихся в кустах на обочинах жизни, недаром древние мудрецы говорили, что предупреждённый всегда готов встретить удар. Другое дело, хватит ли умения и сил, внешних и внутренних, чтобы справиться с внезапным нападением из засады.

Хладнокровные размышления, сопряжённые с преодолением некоторого расстояния, уверили меня, что Борг умолчал о подробностях процедуры выдачи задания не потому, что хотел беззлобно подшутить надо мной, а потому, что вполне мог их не знать. В слаженно работающем организме, взять, к примеру, хоть человеческий, разные участки плоти и понятия не имеют, чем занимаются их соседи, однако неведение не мешает им действовать в такт друг другу под умелым управлением Кружев.

Что есть Опора трона? Разветвлённая структура, стремящаяся охватить своим надзором и влиянием все закутки, имеющие даже малейшее отношение к поддержанию королевской власти. Многочисленная? Хотелось бы верить, только здравый смысл упорно убеждает меня в обратном, и любому сомневающемуся я могу задать всего лишь один вопрос: где взять столько народа?

Разумеется, часть военачальников, высшей аристократии и прочих влиятельных людей входит в Опору по определению. Правда, они не занимаются какими-либо активными действиями, а скорее пребывают в ленивом ожидании приказа, кторый однажды может раздаться с престола Западного Шема. Возможно, время от времени все они собираются на тайные советы, где обмениваются свежими сплетнями и слухами, перемывают косточки недругам и делят денежные и властные полномочия, но всё это больше служит пусканию пыли в глаза заинтересованных наблюдателей, чем получению действительной пользы для государства, а настоящей работой занимаются совсем другие персоны, о которых зачастую известно только их прямому начальству.

Откуда же они берутся, эти верные псы короля? Отовсюду. Выслуживаются в армии, лебезят при дворе, по глупости или случайно попадают в сети, раскинутые вербовщиками. Талантливые и не слишком, но упорные и упрямые в том, что касается стремления выйти победителем из любого сражения. А теперь спрошу снова: много ли таковых на свете? Ответ окажется неутешителен. Потому и существует та же Академия, а может быть, и многие другие заведения, обучающие и натаскивающие молодняк, просеянный через тонкое сито. Но всё равно людей не хватает, ибо тех, кто обращает на себя внимание ещё при обучении, стараются заполучить не одни лишь королевские службы, а тех, кто и на экзамене оказался сереньким середнячком, будут придирчиво рассматривать со всех сторон и в половине случаев удостоят отказом. Почему? Потому что всем хочется лучшего, разумеется. Но если лучшее уже разобрано, приходится работать с тем, что осталось.